Валуа-Орлеанские

История Людовика XII отчасти напоминает судьбу еще одного французского короля - Генриха IV. Тоже дальний королевский родственник - троюродный брат Людовика XI и его зять - но ввиду проблем с прямыми наследниками, весьма уверенный претендент на трон. До своей коронации в 1498 г. в возрасте 36 лет Людовик XII звался Людовиком II и носил титул герцога Орлеанского (Людовиком I был его дед, убитый по приказу Иоанна Бургундского - см. предыдущий пост).

Людовик XI относился к зятю почти так же, как и спустя 100 лет Екатерина Медичи к Генриху Бурбону. Его не любили, всячески ограничивали его влияние и даже - очень тонкий и коварный расчет - женили на бесплодной и уродливой принцессе Жанне, чтобы у Орленской ветви, даже приди она к власти, не было бы наследников. Как позже писал Людовик XI графу Даммартену,  "Это будет тихий брак, не обремененный детьми, я уверен".

Людовик Орлеанский пережил все унижения и стал таки королем. Генрих IV после восшествия на престол сказал "Париж стоит мессы". Людовик заметил "Король Франции простил обиды герцога Орлеанского". Как король, Людовик XII проводил настолько успешную внутреннюю политику, что даже заслужил прозвище "Отец народа".

Людовик XII (1462-1515, король с 1498), художник Жан Перреаль:

Бланка Кастильская. Идеальная королева-мать





Бланка Кастильская

Бланка Кастильская родилась в 1188 году. Она была дочерью Альфонса VIII Кастильского и Алиеноры Английской. В 1200 году в двенадцатилетнем возрасте она вышла замуж за Людовика, старшего сына и наследника Филиппа Августа. Брак их был заключен в надежде на скорое восстановление мира между французским и английским королями, но этого, увы, не случилось.
За это брак стоит благодарить великолепную Алиенору Аквитанскую, которой было около восьмидесяти лет, когда она пересекла Пиренеи с целью привезти супругу наследнику французского престола.
Сначала в жены Людовику предназначалась другая дочь Альфонса, Уррака. Но Алиенора выбрала именно Бланку. Существует забавное объяснение подобной замены. Будто бы приближенные Алиеноры утверждали, что французы никогда не привыкнут к принцессе, носящей такое странное испанское имя как Уррака, тогда как Бланка легко превратится в королеву Бланш.
И все таки хочется верить, что Алиенора делала свой выбор сознательно, так как Бланка унаследовала очень многие качества своей легендарной бабки.
Читать далее

P.S. Тема абсолютно не моя. Хотя, казалось бы, период очень мне близок, ведь моя тема - Русь в XIII веке. А вот в данном случае нашла изображения (давно нашла), а откуда именно они, сказать не могу. И из-за этого очень стыдно. Если подскажете, буду от всей души благодарна.

Брусиловский прорыв



Россия не раз спасала другие страны (напр. Францию) от неминуемой гибели ценою собственных великих страданий. Вряд ли когда она дождется благодарности.


Солдаты русской армии


Почти весь 1916 г. (с 21 февраля по 18 декабря) длилась одна из крупнейших, одна из самых кровопролитных и одна из самых бессмысленных военных операций в истории Первой мировой войны, вошедшая в историю как Верденская мясорубка.


На небольшом участке фронта длиной 15 км Германия сосредоточила 6,5 дивизий против 2 французских дивизий. Для поддержания непрерывного наступления могли быть введены дополнительные резервы.
Прорыв обороны французов, окружение и разгром французских дивизий означал бы свободный проход на Париж, с последующей капитуляцией Франции.

После массированной 8-часовой артиллерийской подготовки германские войска перешли в наступление. За первый день наступления германские войска продвинулись на 2 км и заняли первую позицию французов.
В последующие дни наступление велось по одной и той же схеме: днем артиллерия разрушала очередную позицию, а к вечеру пехота занимала ее. К 25 февраля французы потеряли почти все свои форты.

По единственному шоссе, связывающему Верден с тылом, на автомобилях перебрасывались войска с других участков фронта.

Чтобы облегчить положение французский войск, в марте на Восточном фронте русскими войсками была проведена Нарочская операция. Сражения были кровопролитными и малорезультативными. Но немцам пришлось укрепить Восточный фронт, прежде чем в июне они смогли вновь начать атаку на французов. Почти весь июнь германские войска теснили противника.

Летом Россия вновь спасла положение. Мощный бросок на Восточном фронте, известный как Брусиловский прорыв, (и операция Антанты на реке Сомме) вынудил германские войска осенью перейти к обороне на Верденском участке, в октябре они начали отступать, и к концу декабря вернулись на позиции, которые занимали 25 февраля.


генерал Брусилов

Для отражения русского наступления Германия перебросила 11 дивизий с французского фронта, а Австро-Венгрия— 6 дивизий с итальянского.

Спасая союзников, русские войска оказались в тяжелом положении.
Прорыв 8-й армии не был глубоко продуман, не было фронтовых резервов, поэтому армия не могла развить его. Новые германские подкрепления отбили последующие атаки русских дивизий.


Огромные потери русской армии в операции (только на Юго-Западном Фронте до полумиллиона человек на 13 июня) потребовали дополнительного призыва новобранцев…
Поэтому успешную операцию Юго-Западного фронта некоторые военные историки назовут «проигранной победой».

Положение усугубила Румыния. После Брусиловкого наступления ее руководство решило, что близок конец Австро-Венгрии и самое время вступить в войну, чтобы заполучить территории Трансильвании, часть Буковины и Банат.


румынская пехота

Хлипкая румынская армия с первых же дней попала в отчаянное положение, что вынудило Россию направить значительные силы ей на помощь.

Железные жернова войны перемалывали дивизию за дивизией. Осенью 1916 года из глухой сибирской деревни в действующую армию был призван Терентий Мальцев, 19 лет, единственный сын у своего отца, мой дед…

Рено де Шатильон



Оказывается, Рено, не больше не меньше - хотел захватить Мекку!

взято с http://www.bratstvokresta.ru/reno.html

За всю историю человечества мы знаем только одного дерзкого смельчака, который не побоялся бросить вызов всему мусульманскому миру и двинуть свои военные отряды на завоевание Мекки. Этим человеком был граф Рено де Шатильон. Большинство историков характеризуют его как вероломного разбойника, авантюриста и безжалостного убийцу. При этом, подобными эпитетами графа Рено награждают не только мусульманские исследователи (что вполне логично), но и многие европейские христианские историки.

Альбер Шамдор, "Саладин, благородный герой ислама":



«Неожиданно, как гром среди ясного неба, на Восток пришла ошеломляющая новость. Рено де Шатильон готовился нанести по исламу удар, захватив его святыню - Мекку, осквернив могилу Пророка в Медине, и повергнуть неверных в трепет этим неслыханным доселе в истории предприятием. Он хотел сжечь Каабу, разграбить «лучезарную» Медину и святой город Мекку, к которому пять раз за день приходило двести миллионов молящихся, город, кишащий паломниками, прибывавшими со всех континентов, чтобы пасть ниц перед знаменитым «черным камнем», оправленным в серебряную оболочку, рай для верующих и богатых банкиров.

Рено де Шатильон начал готовиться к походу. Его первой целью была Медина, где могила Мухаммада напоминала прибывающим паломникам о легендарных временах ислама. Совершив фантастический бросок в восемьсот километров через пустыню, он проник в Хиджаз, сжег города Табук и Тайму (последний в письме к халифу Багдада Саладин называл «прихожей Медины»). Затем он направился к Священному городу. Но встревоженный правитель Дамаска вошел на территорию Керака и Монреаля и, благодаря быстрому маневру, заставил Рено де Шатильона отложить задуманное на более поздний срок. Возвращаясь форсированным маршем к Галилее, Рено де Шатильон захватил богатейший священный караван, который, выйдя из Дамаска, направлялся в Мекку со своими аптекарями, окулистами, ортопедами, смывателями трупов, сирийским махмалем, пирамидальным сооружением, покрытым зеленой тканью, вышитой золотом. Этот пустячок принес ему двести тысяч золотых византийских монет и неприятности, которыми он пренебрег. Но если Рено де Шатильон мало заботился о политических последствиях своего поступка, то при иерусалимском дворе дела обстояли совсем иначе. В действительности этот караван пилигримов, только доверяя перемирию, заключенному между Бодуэном IV и Саладином, решился пересечь христианские земли. Приведя плененных пилигримов в крепость Керака и отобрав их богатства и дары, предназначенные для Каабы, Рено де Шатильон нарушил слово, данное его королем. И этот насильственный акт мог привести к разрыву договора о перемирии. Саладин выразил иерусалимскому королю протест и потребовал немедленного освобождения своих подданных и возвращения верблюдов, ковров, золота и двадцати пяти квинталов украденных свечей. Бодуэн IV, возмущенный поведением своего вассала, поспешил отправить к нему тамплиеров и госпитальеров, чтобы упрекнуть в вероломстве и уговорить вернуть награбленное. Но тот и слушать ничего не захотел. Он заносчиво ответил королевским посланникам, что «лучше и быть не может, чем заставить короля нарушить клятву». Недовольный правлением государя, ослабленного страшной болезнью, Рено де Шатильон, могущественный сеньор, разместившийся на одной из самых чувствительных точек границы, разделяющей ислам и христианство, не побоялся вступить в конфликт с королевской властью, временное бездействие которой делало возможным подобное поведение.

Рено де Шатильон, не отказался от своих честолюбивых планов обратить в прах Каабу и Мекку и заставить ислам трепетать, завладев останками Пророка. Он собирал в своей гордо возвышающейся крепости союзников, согласившихся принять участие в его походе не только исходя из идеологических соображений этой беспрецедентной авантюры, но и в надежде заполучить сокровища, веками копившиеся в священном городе. Рено де Шатильону необходимы были люди его закалки, жестокие и храбрые. И он их нашел. Бароны в поисках земель, титулованные франкские солдафоны без страха и без совести, не страшащиеся ни Бога, ни дьявола, неудачники, которые не смогли получить земли во время крестовых походов, простые воины, несущие меч, подобно кресту, — все они явились на службу к этому ниспосланному провидением Рено де Шатильону, обещавшему прославить их и сделать соучастниками своего триумфа. Собрав людей, хозяин Керака покинул свой фьеф. Поскольку его первая попытка добраться до Медины через пустыню не удалась, он решил атаковать святыни ислама с аравийского берега, спустив в воды Красного моря флот. Таким образом, неутомимый путешественник, который обошел всю Сицилию, Месопотамию, Палестину и даже степи Вади-Араба, не колеблясь решился превратить своих рыцарей в корсаров и бросить их на абордаж мусульманских судов, бороздивших Красное море, чтобы помешать их торговле и преградить дорогу паломникам, следовавшим из Африки в Азию, а потом сновать от одного берега к другому, сжигать порты и наконец высадиться в выбранном им месте и устремиться на Мекку, парализованную слухами об их подвигах. И эта экспедиция была подготовлена. Рено де Шатильон задумал все с большим размахом. Он построил, по всей видимости, в самом Кераке, пять больших галер и легкие быстрые суда, части которых были перевезены на спинах верблюдов прямо к берегам Красного моря, где их и собрали, а затем погрузили в них провизию и оружие. Так началась эта одиссея. Месяц за месяцем пираты бороздили Красное море, сжигая порты Хиджаза и Йемена, мусульманские фелуки, грабя и убивая паломников, застигнутых врасплох в своих саванах, которые они везли с собой, чтобы освятить. Их видели и вдоль нубийского берега. Они высаживались в Айдабе, где транзитом останавливались караваны, шедшие из Асуана, Эдфу и Куса. Они сожгли самбуки, которые там нашли, разграбили запас продовольствия, предназначенный для снабжения Мекки и Медины. Их видели повсюду: разбойничая на море и приводя в ужас священные караваны, которые избегали портов и берегов, часто посещаемых христианским флотом, они прервали всю навигацию. В конце концов Рено де Шатильон и его люди высадились между Мединой и Меккой в Рабеге и Ал-Хауре. Следует заметить, что правитель Керака в совершенстве владел топографией этого района, запретного для немусульман. Он хотел пойти по пути Священного каравана, который, выходя из Рабега, пересекал совершенно бесплодную равнину, зажатую между черными базальтовыми скалами, удобными для засады. «Вдохновенный путь», отмеченный гекатомбами скелетов, путь, который вел к святым для ислама местам. Проведя весь день в седле, они достигли Медины. Жадные до грабежа бедуины поспешили предложить свои услуги в качестве проводников и показали дорогу к священным городам. «Мы не сеем ни зерно, ни просо, — говорили они. — Наш урожай - это пилигрим». Весь исламский мир был в ужасе. Жители Мекки и Медины в любой момент ожидали увидеть проклятых рыцарей. Арабские историки рассказывали о смятении, охватившем Египет и всю Аравию. «Жители этих областей пребывали в страхе, — пишет Абу Шама, — и рассматривали это неожиданное нашествие, как роковой удар. Никогда еще мусульманская земля не оглашалась подобной новостью. Никогда еще нога христианина не ступала в эти места. Повсюду верили, что настал час Страшного Суда». Однако ответный удар не заставили себя долго ждать. В Каире брат Саладина Малик ал-Адил приказал немедленно разобрать двести судов, которые защищали вход в порт Дамьета, перевести их волоком до Кулзума, там собрать, вооружить и спустить на воду. Тем временем он подготовил экипажи, набранные из бесстрашных магрибинцев, во главе с Хасаном ад-Дином Лу-Лу. Как только египетский флот был готов, он снялся с якоря и настиг христианские суда в Ал-Хоре. Франки оказали упорное сопротивление, но были вынуждены оставить свои корабли и укрыться в горах на берегу. В конце концов они достигли ущелья, открывавшего дорогу в Мекку. Истощенные, мучимые жаждой, малярией, страдающие от зноя, атакованные с тыла племенами бедуинов, даже теми, которые до этого предлагали себя в качестве проводников до Каабы, теснимые, без продовольствия и других запасов, они были большей частью перебиты или взяты в плен. Неизвестно каким образом, но Рено де Шатильону удалось сбежать. Часть пленников привели в Ал-Мину и забросали камнями в день великого Байрама. Другие были отвезены в Каир и в Александрию. Ибн Джубайр оставил нам волнующий рассказ, повествующий о прибытии этих пленников в Египет: «Когда в апреле 1183 года мы находились в Александрии, мы стали свидетелями того, как огромная толпа собралась, чтобы посмотреть на христианских пленников, которых должны были про вести по городу, посаженных на верблюдов задом наперед, под звуки труб и литавр. В ответ на наши вопросы мы услышали рассказ, сколь жалостливый, столь и ужасающий. Отряд сирийских христиан построил близ Кулзума флот, который в разобранном состоянии был переправлен через пустыню местными арабами. На побережье корабли были собраны, закреплены с помощью гвоздей и спущены на воду. Эта эскадра бороздила Красное море, и христиане причинили исламскому миру такие страшные беды, какие еще никогда не обрушивались на его голову. Но самое ужасное, во что мы даже не могли поверить, это то, что они осмелились двинуться на Мекку и Медину, чтобы извлечь тело Мухаммада из его могилы». После того как сподвижники Рено де Шатильона были показаны народу, их публично казнили в день Жертвоприношений, как бы говоря тем самым, что «ни один из них не сможет больше указать христианам, даже если они захотят вернуться, пути, пересекающие Красное море, и дорогу к святым городам». Вот так закончилась эта авантюра, которая привела смелое христианское войско к воротам Мекки. Но Рено де Шатильон не погиб. И отныне у Саладина не было более жестокого врага, чем он».

Святилище Божественной Изотты

Битва при Хаттине - плейкаст


 

Битва при Хаттине Автор плэйкаста: magril Создан: 13 марта 2009 16:12

Ордена Реконкисты

(По Ален Демурже «Рыцари Христа»)
В 1096 г., когда участники Первого крестового похода тронулись в путь, мелкие христианские королевства Испании, которым иногда помогали рыцари из-за гор, уже два или три века пытались отвоевать территории полуострова, оккупированные арабами. Параллелизм между крестовым походом на Восток и священной войной в Испании (Реконкистой) современникам представлялся очевидным; Испания тоже стала территорией внедрения и экспериментов военно-монашеских орденов. 

Испанские Габсбурги в портретах. Часть I.

Выполняю просьбы тех, кто окончательно запутался в династических браках Габсбургов, Тюдоров и Валуа))) Так как многие говорят, что зрительная память на лица у них лучше, чем память на имена и даты, то посовещавшись, я решила выложить что-то вроде своеобразной поколенной росписи в сокращенном варианте, но зато в портретах))))) В общем, я как всегда, в своем репертуаре.

Начну я, пожалуй, с любимых испанских Габсбургов. Главным героем среди них я выбираю императора Священной Римской империи германской нации и одновременно короля Испании Карла (Карлос) I/V и от этой печки мы и будем плясать.)

- 2. Бабушка и Дедушка Карла Испанского.

Бабушкой и дедушкой Карла были знаменитые «Католические короли» Изабелла Кастильская и Фердинанд Арагонский, брак которых в 1469 году положил начало политическому объединению Испании, завершившемуся к концу XV в., и лишь Наварра была присоединена в 1512 г. Но слава этих королей, оставивших не побоюсь этого слова, огромный след в истории не только Испании, но и всей Европы, весьма двояка. С одной стороны – действительно земельное объединение Испании – Кастилии и Арагона, плюс завершение реконкисты взятием Гранады и присоединением к Испании Гранадского эмирата; открытие Америки Колумбом и основание там испанских колоний, золото которых послужило фундаментом «Золотого века» Испании. С другой – утверждение в 1478 году церковного суда – инквизиции, положившей начало гонению мусульман. Евреев и, позднее, протестантов, что привело экономику страны к катастрофической ситуации.

Битва при Хаттине в интерпритации Ж.-Ф. Мишо



И еще один пост на тему крестовых походов, который я с удовольствием посвящаю maxgrail. На этот раз цитирую отрывок из «Истории крестовых походов» Мишо , поэтому все будет очень торжественно, романтично и благородно.



«Утром 3 июля христианская армия выступила из своего лагеря в Сефури. Граф Триполийский со своим отрядом составлял авангард; в арьергарде были король Иерусалимский и рыцари-храмовники и иоанниты. Древо Честного Креста несли избранные воины, поставленные в центре войска. Христиане подошли к селению Марескальция, в трех милях от Тивериады; тут встретили их стрелы сарацин, тут пришлось им испытать жажду и зной. Чтобы добраться до Галилейского озера, им нужно было проходить через тесные проходы и скалистые местности; граф Триполийский послал сказать королю, чтобы он поспешил пройти через селение не останавливаясь, чтобы успеть дойти до Галилейского озера. Люсиньян отвечал, что он будет следовать за графом. Но вдруг мусульмане напали на арьергард и привели в смятение храмовников и иоаннитов. Король, не зная, что делать, решился остановиться, и из уст его вырвались слова: «Увы! Увы! Все для нас кончено, мы все погибли, и королевство потеряно!»
Читать далее


По поводу Мишо и его восприятия крестовых походов, думаю, нужно оговориться отдельно.
Исто¬рики XVIII века относились к крестовым походам скептически, как и ко всему Средневековью вообще, но уже XIX век породил огромнейший всплеск интереса к движению крестоносцев, как среди ученых, так и среди литераторов (вспомним Вальтера Скотта). Многие из них видели в крестовых походах проявле¬ние христианской доблести в борьбе с экзотическими мусульманскими противниками.
Жозеф-Франсу Мишо (1767—1839) в 1829 году опубликовал свою «Историю кре¬стовых походов» и четырехтомную «Библиотеку крестовых походов» (переводы отрывков из источников по крестовым походам). В 1830— 1831 годах он ездил в Константинополь, Сирию. Иерусалим и Египет. Он вместе с двумя спутниками-инженерами прошел путь участников первого крестово¬го похода и был посвящен в рыцари Гроба Господ¬ня. По возвращении он исправил свою «Историю» в свете новых зна¬ний, полученных в путешествии. Мишо не закрывал глаза на далеко не всегда доблестное поведение крестоносцев, но все равно продолжал окружать их романтическим ореолом. И все-таки его книга – классика в ряду книг, посвященных крестовым походам.

Тайны и легенды Лохливена. Часть I.

Лично для driver_85,

Драйв, солнышко, даже словосочетание «Спасибо огромное», не в состоянии выразить мои чувства по поводу всех тех сил и времени, которые Вы потратили, выполняя мою просьбу сделать посты про замки Шотландии, в которых содержалась в плену королева Мария Стюарт. И простите, что у меня только сейчас достало сил и времени написать комментарий, достойный поста.

Честно говоря, я была несколько ошарашена тем, что так мало по этим замкам вообще какой-либо информации, включая фотографии. Если я правильно поняла комментарии к посту о замке Лохливен (Лохлевен), то сведений о его владельцах, о том, почему Марию Стюарт после поражения армии Босуэла при Карберри-хилл поместили именно в этот замок, нет.

Позвольте мне, в качестве благодарности дополнить Ваш пост своими данными, одновременно объяснив причины своей просьбы.))

Рено де Шатийон



Сообщение посвящается maxgrail, так как именно его рассказ меня вдохновил=)))
Пока не пропало вдохновение, в очередной раз цитирую отрывок и книги Р. Перну "Крестоносцы", которая почему-то всегда у меня оказывается под рукой в первую очередь.



Рено де Шатийон на статуе Саладина в Дамаске

Среди крестоносцев этот человек представлял тип авантюриста, готового на все, которого можно найти в армиях всего мира в любую эпоху, который, кажется, был рожден, чтобы сражаться, неспособный ни на что другое, кроме как грабить и резать. Вместе с тем этот прекрасно сложенный солдафон, способный на акты несомненного героизма, без всякого труда получал притягательную власть над женщинами, которую его жестокость только усиливала и обеспечила ему самый невероятный успех — ибо этот мелкий, нищий рыцарь (уроженец Шатийон-сюр-Луен, он, вероятно, будучи младшим отпрыском в семье, не владел ничем в этой области) в буквальном смысле очаровал княгиню Антиохийскую Констанцию, вдову Раймунда де Пуатье
Эта внезапно вспыхнувшая любовь взбалмошной княгини обернулась настоящей катастрофой для Святой Земли. Пока Рено оставался в рядах крестоносцев, он мог творить чудеса, ведь он был из тех, чья храбрость бывает полезной только в том случае, если она твердо укрощена и железная дисциплина направляет ее на правый путь. Напротив, неожиданное возвышение заставило его потерять голову и чувство меры
В нем было столько же от солдата, сколько от разбойника, но отныне грабеж ему был легко доступен во всех областях. Его первый шаг показал, на что он способен. Патриарх Антиохийский позволил себе слегка пошутить по поводу свадьбы Рено и Констанции, что сильно задело чувствительную душу выскочки, вообще малознакомого с юмором. Рено тотчас же приказал схватить прелата, избить его в кровь и продержал его целый день под жарким солнцем Сирии, с головой, намазанной медом, чтобы привлечь насекомых. Можно вообразить, какое возмущение вызвал этот варварский поступок, и король Балдуин III был вынужден тут же вмешаться, чтобы освободить прелата, который всю оставшуюся жизнь жил в Иерусалиме, по-прежнему сохраняя пост патриарха.
Читать далее

Замок Танкреда



Напишу что знаю, если что не так - историки поправят.

Танкред Тарентский - участник первого штурма Иерусалима. Тогда войско крестоносцев разделилось на три части и атаковало город с трех позиций. Одной частью командовал неистовый Танкред, рослый воин свирепого вида. Этот рыцарь норманнского происхождения был истинный викинг по духу. Действуя двуручным мечом или секирой он одним своим яростным пылом обращал в бегство врагов.
После взятия города и захвата земель Палестины он был одним из реальных претендентов на корону Иерусалимского королевства, но после ряда интриг и стычек сторонников разных партий удовольствовался княжеством в Тивериаде на берегу Галилейского (Тивериадского) моря (озера).
Тивериада (Тверия) была названа в честь кесаря Тиберия и здесь в античные времена находились курорты римской знати. После разрушения Храма сюда переселились многие мистики иудаизма и город Тверия стал главным духовным центром страны.. Именно здесь начался расцвет каббалы и школ Рамбама Маймонида и Иоханана Бен-Закая.

Из своего укрепленного замка Танкред начал совершать набеги на Сирию и владения других христианских правителей святой земли, он перессорился с провансальцами и союзниками-армянами, попадал в плен и брал в плен других рыцарей... В общем жил полнокровной жизнью сообразно своим представлениям.

Одним из его промыслов было то, что в свое время явилось поводом для крестового похода - он грабил паломников. только уже не христианских, а мусульман, совершающих хадж в Мекку. Этим он вызывал ярость и проклятия всех благоверных мусульман, что для него было делом привычным. Дело в том что другой удобной дороги из Дамасска в Мекку, кроме как вдоль Иордана, не было. Здесь-то и поджидал богатые караваны с дарами жестокий враг.
однажды он захватил в плен жену или дочь правителя Дамасска, и тогда терпению мусульман пришел конец.
Салахаддин поклялся что отомстит, а он слов на ветер не бросал...

продолжение следует.

Borgia

Иерусалим. Гефсиманский сад

На западном склоне Масличной горы раскинулся Гефсиманский сад. До наших дней сохранилась лишь часть сада библейских времен, однако до сих пор цветут восемь олив, посаженных еще в I веке н. э. Сюда пришел Иисус в ночь перед распятием, здесь он пережил горечь предательства и был арестован. На месте, на котором, по преданиям, Иуда предал Христа, еще в V веке была построена базилика. В 1919-1924 гг. была сооружена современная церковь Всех наций.

С Праздником!

Всем рыцарям моего замка Алькасар посвящается

Долго думала как же мне поздравить с праздником рыцарей, которые мужественно взяли на себя нелегкий труд читать мой дневник, даже если они делают это время от времени.. Ничего не придумала оригинального и потому останусь в своем репертуаре – поздравлю подборкой миниатюр известного французского живописца, первого мастера французского Возрождения, выдающего портретиста и миниатюриста, главы Турской школы Жана Фуке, которые он выполнил для Больших Французских Хроник

Virago, продолжение

Эта перемена ее политической ориентации с Милана на Флоренцию происходила благодаря влиянию одного человека. В 1496 году Джованни Медичи, младший из отпрысков этой династии, известный как Пополано, был послан в Форли в качестве представителя Флоренции. Вместе со своим братом Лоренцо он бежал к Карлу VIII после ссоры с их кузеном Пьетро. Им удалось убедить французов вступить во владения Флоренции, а после изгнания Пьетро они поддерживали новое правительство.

Virago, далее
 

Катарина и по своему темпераменту была настоящей Сфорца…
Весьма примечательна история о том, как графиня завладела замком Равальдино в Форли. Томазо Фео отказывался сдавать его кому-либо, кроме Оттавиано, даже после того как Катарина выдала за него замуж свою сестру Бьянку. Однажды, в жаркий августовский день 1490 года,

Virago
 

Про кондотьеров писал, теперь про вираго. В основном, правда, про Катарину Сфорца, один из лучших примеров таких женщин.

По Коллинсон-Морлей, "История династии Сфорца"

Элиза деи Петрасцини
Мать Муцио Аттендоло. Элиза являла собой блестящий образец вираго (virago - мужественная женщина, воительница, героиня), позднее идеализированный Ариосто и Тассо. В случае необходимости она могла сражаться наравне с мужчинами, а одна из ее наследниц, Катарина Сфорца, снискала славу одной из самых знаменитых воительниц эпохи Возрождения. Судя по дошедшим до нас свидетельствам, Элиза, обладавшая мужским характером и крутым нравом, была при этом женщиной весьма добродетельной и плодовитой: она дала жизнь двадцати одному ребенку. Все ее сыновья оказались прирожденными воинами, и Муцио был не единственным из них, кто прославился как кондотьер. Не менее пятнадцати мужчин из этого клана сделали военное ремесло своей профессией, и женщины в случае необходимости вели себя как истинные дочери своей матери.