С днём Рождения, Профессор.

Посмотрела конечно давно уже Хоббита-2, осталась очень довольна.
Делюсь картинками с изображениями героев произведения. Более полная коллекция у меня на яндексфотках.

Теория северного мужества.
Возвращаюсь снова к этой теме…
Есть такое понятие – теория северного мужества. Оно заключает в себе позицию, когда герой (герои) сражаются до конца, зная заранее о том, что обречены на гибель и поражение. Они ведомы не жаждой наживы, ни стремлением к славе и положению в обществе, не надеждой на воздаяние, ни страхом перед наказанием. Ими руководит лишь личная воля, духом единым они идут своим путём, пусть даже путь их трагичен.
В отличии от «не северного мужества», если можно условно так выразиться, где присутствует порядок вещей: увидел цель, проявил героизм, победил, достиг положительного результата.

У.П.Кер пишет:
«Северные боги сражались с такой причудливой воинственностью, что они скорее походили на титанов, чем на олимпийских богов. Просто они находились на правильной стороне, хотя это и не была сторона побеждающая. Победу одерживали хаос и безумие, а в мифотворческом смысле – чудовища. Но боги, которые терпели поражение, считали, что это поражение вовсе не является опровержением (существующего порядка вещей). В своей войне они избирали союзниками людей, способных, обладая героизмом, разделить с ними стремление к «абсолютному противостоянию, абсолютному, поскольку оно было безнадёжным».».
Цитирую Толкиена:
«…haeleo (последняя буква другая, нет в клаве) under heofenum (герои под небесами или могучие мужи, ходящие по земле), возможно подразумевал ёormengrund – великую землю, окружённую harsecg – безбрежным морем под недосягаемой крышей неба; и там, словно стоя в круге света, озаряющего их жилища, храбрые мужи вступают в битву с враждебным миром и исчадием тьмы, и эта битва кончается для всех, даже для королей и героев, полным поражением и гибелью….
В южных мифах слышатся явные отголоски битвы…Но эта битва воспринимается совсем по-иному. Она остаётся в мире хаотичного прошлого. Правящие боги не находятся в осаде, не подвергаются постоянной угрозе и не ожидают грядущей погибели. Их потомки на земле – это герой или прекрасная женщина, а иногда и иные твари, враждебные по отношению к человеку. Боги не являются союзниками людей в борьбе против этих или каких-либо других чудовищ. Тот или иной человек интересует богов как участник их конкретных деяний, а не как составная часть великого плана, который включает всех добрых людей, пехоту, коей суждено принять участие в решающем сражении. В любом случае, на Севере боги находятся внутри времени, и вместе со своими союзниками, они обречены на гибель. Они сражаются с чудовищами и окружающей тьмой, они собирают героев, чтобы организовать последний круг обороны. Эвгемеризм спас их от забвения. Однако ещё до этого они потеряли своё величие в глазах почитателей прошлого, и превратились в могущественных предков северных королей (англичан и скандинавов), стали огромными тенями великих людей и воинов древности, распластанными по стенам, опоясывавшим этот мир. Убитый Бальдр попадает в Хель и уже не может выбраться оттуда иначе как в образе смертного человека.
В любом случае мифология Юга не должна стоять на месте. Она или разбивается по направлению к философии, или снова впадает в анархию. Собственно говоря, она искусно избегает проблемы, не помещая чудовищ в центре – там, где они, к досаде критиков, оказались в «Беовульфе» (пример северной философии). Но подобные ужасы не могут оставаться без всякого объяснения, притаившись на периферии. Сильная сторона северной мифологии как раз в том, что она готова к рассмотрению этой проблемы, она ставит чудовищ во главу угла, дарует им победу, но не почёт. И находит сколь убедительное, столь и ужасное решение, заключающееся в противопоставлении им беззащитной воли и мужества. «Неуязвимо, как любая работающая теория», она столь убедительна, что древнее южное воображение блекнет, превращаясь в художественное украшение, в то время как северная обладает силой и способностью ожить даже в наше время. Оно функционирует и при полном отсутствии богов, при чём в той же степени, в которой работало по отношению к «безбожным» (go/o/lauss) (третья буква отсутствует в клаве) викингам: жертвенный героизм обречён».

Тема эта, на мой взгляд, совершенно связана с темой «Жертвы Короля», по которой и определяется истинный король. Так отличается истинный герой от не истинного, как отличается истинный король от не истинного.
Богиня триедина: растущая луна, луна-полнолуния и луна ущербная - суть три лика Богини. Если признать одну ипостась Добром а другую Злом – не будет целостности. Поэтому герой стремится за богиней-девственницей, насыщен богиней-женщиной и убит богиней-смертью, он с равной благодарностью принимает все три лика. Так определяется король, который проверен на последнем этапе… В этом заключается мужество. Тему Жертвы короля я пока так и не сформулировала, так как не хватает сил всё это сделать одним постом. Пока…

Толкиена цитирую по изданию СПб «Азбука-классика» 2006. Пер.Н.Горелова.

Живём – хлеб жуём. Так говорится.
Но говориться и другое. Изучая древние тексты, поэмы, мы получаем возможность понять образ мысли людей, живших в далёкой древности.
«…поэт изображает его молодым воином, использующим свой великий дар meaget (силы), чтобы стяжать dom (судьбу) и lof (славу) среди людей и потомков».
Цит. из лекций Толкиена.
Так что свою судьбу ещё надо заслужить, кажется, сегодня мы об этом забываем, более того, это не вписывается в наш ход мышления.

Сегодня День Рождения профессора Д.Р.Толкиена.

"Куда вы идёте, Прекрасный народ?
Несёт вас речная гладь
В сумерки леса, средь тайных чащоб
Иную обитель создать?
Иль к островам в холодных морях,
Чьи камни гложет прибой,
Жить одиноко на тех берегах,
Где лишь чайки кричат над волной?"

"Нет, о дева! - ответили ей. -
Путь ведёт нас последний
Прочь от ваших грозных морей,
От западных гаваней бледных.
Уходим навеки в родные края
Под Белого Дерева сень.
Над берегом, пеной омытым, крыла
Простёрта там звёздная тень...

(отрывок из его стихотворения "Последний корабль")

3 января - День Рождения Джона рональда Руэла Толкиена.

Это стихи Толкиена.

Невеста-тень.

Был некто, и жил он совсем один,
А время текло, как сон.
Недвижим и нем сидел господин,
И тень не отбрасывал он.
Под звёздами лета, под зимней луной
Совы кружили в тиши
И чистили клювы, любуясь собой,
На том, кого камнем сочли.

Но в сумерках серых пришла госпожа
В сером просторном плаще,
И встала пред ним, и стояла, дрожа,
С цветами в пышной косе.
Тут чары сломал он, вскочил и сжал
Деву, и так затих.
А плащ раздулся, темнее стал
И тенью окутал их.

С тех самых пор позабыла она
И лунный и солнечный свет,
Вглубь от мира ушла навсегда,
Ни дня ни ночи там нет.
Но раз в год, когда открывает земля
Тайны провалов своих
До рассвета танцуют он и она,
И тень их одна на двоих.

Это стихотворение Толкиена.

Клад.

Из блеска первой луны,
Из юного солнца лучей
Боги создали клад.
Песней волшебной своей,
И серебро засверкало
В травах просторов степных,
И золото полнило волны
Бурных потоков седых,
Прежде, чем гном проснулся,
Дракон расправил крыло,
Или земля обнажила
Огненное нутро,
Прежде, чем вырыли ямы
В глубоких долинах лесных
Жили древние эльфы,
Хранители чар колдовских,
И дивные вещи творили,
И нет их в мире ценней,
И пели когда создавали
Короны своих королей.
Давно те песни замолкли, -
Свершился суровый рок,
Цепи их заглушили,
Пресёк их стальной клинок,
Алчности в тёмных чертогах
Чужды песни и смех,
Трясётся она над богатством,
Что копит в тайне от всех,
Валит изделия в груды
Из золота и серебра;
Тем временем эльфов обитель
Стала пуста и темна.
В гулкой чёрной пещере
Жил старый-престарый гном,
Весь век просидел под горою
Над золотом и серебром.
С молотом и наковальней
Расстался он только тогда,
Когда от вечной работы
Высохла в кость рука.
Чеканил одни лишь монеты
И звенья богатых цепей,
Надеясь, что купит этим
Могущество королей.
Но слух его притупился,
И зренье стал он терять,
И скоро гному осталось
Лишь камни перебирать.
Губы его посерели,
И всё же в улыбку ползли,
Когда меж скрюченных пальцев
Алмазы на пол текли.
За стуком их не расслышал
Тяжкой поступи он,
Когда у реки приземлился
Юный свирепый дракон:
Огём дохнул сквозь ворота,
От сырости стылой ярясь,
И кости гнома упали
Пеплом в горячую грязь.
Под голой серой скалою
Жил старый-престарый дракон,
Сверкая от скуки глазами,
Лежал в одиночестве он.
Юность давно умчалась,
И пыл свирепый остыл.
Сморщенный и шишковатый
Ящер в изгибе застыл
Над кучей сокровищ, направив
К ним думы, и зренье, и слух;
За многие, долгие годы
Огонь в его сердце притух.
В скользкое брюхо вдавились
Камни бесценной бронёй,
Запах монет вдыхал он
И блеск освежал их слюной,
Все ценности, что хранились
Под сенью обширных крыл,
Помнил с первой минуты,
И ничего не забыл.
На жёстком ложе вздыхая,
Дракон о ворах помышлял,
И в снах своих беспокойных
Нещадно их истреблял:
Тёплое мясо глотал он
И кровь горячую пил...
Довольный сквозь дрёму собою
Уши змей опустил.
Звон кольчуги раздался,
Но дракон не слыхал,
Как юный отважный воин
Вызов на битву кидал.
Зубы - кинжалы у змея,
А шкура тверда, как рог,
Но полыхнул в подземелье
Яркий заветный клинок.
Вскинулся ящер, и тут же
Свистнул жестокий удар,
Тело рассёк и мгновенно
Век старика оборвал.

Сидел на высоком троне
Старый-престарый король,
Грел бородою колени,
Слушал суставов боль.
Ни песни, ни вина, ни яства
Его развлечь не могли:
К тайному подземелью
Мысли его текли,
Где в сундуке огромном
Под низким сводом лежат
Золото и алмазы,
С боем добытый клад.
Дверь того подземелья
Засов железный держал,
Проход к той двери тяжёлой
Один лишь владыка знал.
Слава его угасла,
И суд неправеден был,
Мечи его приближённых
Долгий покой затупил.
Замок пустеет, ветшает,
Запущен дворцовый сад,
Зато под рукой королевской
Хранится эльфийский клад.
Не слышал рогов он раскаты
На перевале в горах,
Не чуял запаха крови
На смятой траве в степях:
Замок его полыхает,
Рыцари все полегли,
В холодной глубокой яме
Свои он окончил дни.

Лежит в глухом подземельи
Древний-предревний клад,
За всеми забытой дверью
Ни чей не смущает он взгляд,
К этим угрюмым воротам
Смертных следы не ведут,
На старых могильных курганах
Травы забвенья растут.
Мёртвых сон не тревожат
Трели птиц в вышине,
Дует солёный ветер
В чистой небес синеве,
Дует над тёмной горою,
Где Ночь хранит древний клад,
Пока круг времён завершится
И эльфы вернутся назад.
***