Сколько в этом мире боли! Какое количество, какое разнообразие…Столько, сколько есть клеточек и нервных окончаний в организме. В организме нашего мира. Бедные люди, бедные все. Удивляет, как при всём этом, люди добавляют её друг другу, как моральную боль, так и физическую. Неужели мало? Это непостижимо. Все умирают, все. Но при этом, люди забывают, что смерть совсем рядом, каждый миг. Из страха люди романтизируют и идеализируют смерть. Из страха.

Но смерть сжимает человечка своей железной рукой – дробит кости, рвёт ткани. Человечек хрипит и бьётся в смертельной муке. И, наконец, проливается ручейком в гигантский котёл Керридвен. Свободен? Едва-ли. Кто не свободен здесь – тот не свободен и там. Всё внутри. И вот, смерть приходит, и никто и ни что не может её остановить, даже столь великие силы, как Любовь, Вера, Страх и Совесть. Всё тщетно.

Одного человека впустили в сокровищницу, куда он так хотел попасть. Когда же он вошёл, то ничего не понял. Он почти ничего не увидел. Он брал в руки серые камешки, песок просыпался сквозь пальцы на пол. Оставив на полу грязные следы, он обругал сокровищницу и Хранителей. Он вышел. Но не заметил этого. Он даже не заметил, что двери сокровищницы снова закрылись перед ним.

Примерно об этом когда-то написал Н.Рерих. «Цветы Мории»:

 

-Тайну покоя я знаю. Её

охранять я поставлен.

- Но пуст твой покой.

- Для тебя он пуст, -

Ответил привратник.

 

 

Всё это пустяки, но Хранители не знают, как теперь быть с теми сокровищами, которые остались в руке человека.

А мне опять хорошо. Идёт дождь, тихий, летний дождь. Серебряные его стежки пронизывают весь мой мир. А я земля, я трава, я река - я принимаю весь этот дождь. Глаза моей души широко открыты. И мне хорошо. Это вошло в привычку? Летать, быть дождём, травой, рекой...
Я даже ни в чём не нуждаюсь.

На свете нету уголка, где небыло бы Дурака.

Делая пост о национальном китайском женском портрете, я подумала: а где наши национальные портреты? Разве что баба в платке с коромыслом. Так, что глянешь - и закачаешься.
Вчера работала в саду, вижу - рядом по улице идут довольно молодые супруги, и с ними ещё женщина. Муж что-то гневно доказывает жене, убеждая её, как я поняла, что надо просто всё разом взять и бегом на поезд. Она возражает. Он кричит: Почему, зачем?! Она в ответ, голосом полным отчаяния, голосом человека, доведённого уже до края: "затем, что я, б..., не танкист, я не грузчик, не уборщик, не повар, не плотник!".
Действительно, почему мужчине достаточно иметь профессию, чтобы уважать себя и считать состоявшимся, личностью, героем времени. А женщина, имея то же образование, ту же профессию, так же работая, обязана ещё быть грузчиком, поваром, уборщиком, плотником, портнихой, танкистом, снайпером и принтером? По ходу дела (заметьте - именно по ходу дела - вынашивать, рожать и растить детей). А иначе она до нормы не дотягивает в нашем обществе.
Собственно, я не спрашиваю. Это я так...

Я странная женщина. Каждый раз, когда я спрашиваю себя, кому я верна, оказывается, что я верна только Небу. Небу, траве, морю, камням, ветру. Потому что я часть этого всего, и до конца принадлежу только этому. Это не природа, это что-то выше. Я плохая женщина. Зато когда я говорю себе правду - мне спокойно и тихо.

Хочу выступить в защиту сразу нескольких вещей.

Вчера в одном из дневников услышала такое мнение: джинсы – это плохо, старинные льняные платья – это хорошо. Заниженная талия, в результате которой виден женский живот – это плохо.

Так вот, я хочу обсудить эту тему.

Действительно, сейчас вошла в моду совершенно очаровательная одежда из льна. Купить её не проблема, качество отличное, фасоны – прелесть, ткань натуральная, приятная в ношении. Это особенно пришлось кстати, когда многие из нас так увлечены этническим стилем. Вот и у меня есть такое платье, я с удовольствием его ношу, и вот фотографии, на которых можно полюбоваться этим платьем из льна. С такой одеждой здорово смотрятся украшения из дерева, янтаря, кораллов.

далее

Почему-то, прежде чем начать работу, мне надо прочувствовать плотность слоя краски, то, как она ляжет. Не зрительно, а непонятно как, что в себе вмещает сразу всё: и плотность, и просвечиваемость, и колорит, и сцепление - всё в одном. А если этого не сделать, то обычные технические приёмы не приводят к желаемым результатам. И если упустить это ощущение - всё развалится. прочувствовать на уровне Вишудхи примерно.

А вдруг еда на самом деле не имеет никакого вкуса? Мы сами себе создаём иллюзию. А иногда не получается. Нам точно надо есть?
Какие же дурацкие мысли стали проникать в мой несчастный дневник.

Дорогие мои постоянные читатели, простите меня пожалуйста, но я опять с вопросом. Вопрос звучит так: правда ли, что настоящая леди питается манной небесной, поддерживает красоту, умываясь росой, а если заболеет - пожуёт листик с дерева - и поправится?

Дорогие мои постоянные читатели мужчины, хочу у вас спросить такую вещь: представьте, что ваша женщина вас любит, любит возвышенно, вы ей близки по духу, от близости с вами она испытывает некие возвышенные духовные состояния. Но она не хочет вас как мужчину, не тянется к вашему телу, не имеет относительно вас сексуальных желаний и влечений. Будете ли вы счастливы с ней? Согласны прожить с ней всю жизнь и никогда не иметь близости ни с одной другой женщиной?

Умерла женщина, прожившая 61 год в "железном ящике". Её жизнь - сплошная трагедия. В связи с предыдущим вопросом, интересно было бы знать её мнение... Что есть много и что есть мало?


http://drugoi.livejournal.com/2620937.html?thread=129812745

Дорогие мои Постоянные Читательницы! Вопрос к вам, поделитесь со мной своим мнением, мне интересно, что вы думаете.
Вопрос звучит так: может ли женщина жить и быть счастлива с мужчиной, который любит её братской любовью, возможно даже очень возвышенной, но при этом не хочет её как женщину, если она не пробуждает в нём страсти и желаний. Не будет ли она чувствовать себя ущербной, несчастной? Вы могли бы так жить?

В вечерних сумерках, когда солнце заходит, кроны деревьев совершенно темны, и лишь в глубине, озарённые солнцем, светятся нежные, зелёно-золотистые листья, а ещё глубже - чистое золото. Так и во мне, темны лиственные кроны. Но в глубине...
Вежливость. Как часто я делаю вид, что принимаю фальшивое золото за чистое, и не вижу того, что в глубине. Не приятно даже говорить о том, что видишь порой. И вежливость - это так важно... Даже важнее, чем желание выглядеть умной.
Солнце заходит. Между сном и явью мои крылья унесут меня прочь. Может быть, я увижу свой берег? Мне бы этого очень хотелось.
И этот закат никогда не кончится, потому что у нас начались белые ночи.

1. Странная вещь. Как только хорошая погода и можно работать в саду - так у меня или дела, или гости, или праздники особенные. Как только время появляется - так погода портится, холодно и сыро. Свинство.
2. Вчера у меня была в гостях моя очень старая подруга, с которой мы лет 5 не виделись. Но она заходила ко мне сюда. Она мне сказала, что мои фотографии меня лишь портят, что в жизни я на много лучше выгляжу. Это подтвердило моё мнение. Отчего это я не получаюсь на фотографиях? Может вообще не фотографироваться?  С другой стороны, если бы было наоборот - было бы ещё хуже.
3. Малодушие в людях неприятно. Но особенно противно мужское малодушие. Словно раздавленный таракан. И ведь Бог не принимает малодушных, это видно. Только малодушные даже этого не замечают.
4. Я вчера где-то простудилась. Не хочу, не хочу, не хочу. Как бы избавиться срочно от простуды? Мне некогда, у меня дела, срочные, неотложные.

Прошу прощения, что снова о смерти.
Сейчас посмотрела случайно фильм Чапаев (1934г). Вспомнила, что когда мне было примерно чуть больше 5 лет, я смотрела этот фильм. Когда показали, что раненый Чапаев, переплывая реку, был убит, я всё время ждала, что он всё равно окажется жив. Думала, что не может такой человек умереть, мне он почему-то понравился тогда. Но бабушка сказала, что может умереть такой человек. Меня это тогда очень удивило. Я вообще считала, что смерти не бывает, и, помню, подметая пол после этого, размышляла об этом, и пришла окончательно к такому выводу.

Упорно сегодня возвращаюсь к событиям многолетней давности. Придётся это написать, а то не отстанет.

Это произошло, когда мне только исполнилось 14 лет.

И теперь я ясно снова всё это вижу, с детальными подробностями.

Я тогда попала в тяжёлую автомобильную катастрофу.

Машину стало заносить на мокром шоссе, и в итоге она скатилась в кювет, с высоко поднятой дороги вниз, в лес.

Когда всё началось – словно всё в воздухе сгустилось, сделалось сплошной НЕОТВРАТИМОСТЬЮ. Странное ощущение. Уверенность, что это конец и что ничего изменить нельзя. Это была энергия смерти. Она как живая, заполняет всё, проникает всюду. У меня за несколько секунд пронеслась в голове вся моя короткая тогда жизнь. Я завидую тем моментам теперь. Не было ни страха, ни боли, ни больничных коек, ни потерь, всё быстро и чисто. Было только сожаление, прощай мама, прощай папа. Потом был необыкновенно громкий лязг бьющегося стекла. Это я разбила головой стекло. И потом была пустота. Или ПУСТОТА? На самом деле от удара открылась дверь машины, я выкатилась из неё наполовину, и все мы покатились вниз, ломая молодые деревца.

Очнулась я не сразу, но было удивительное промежуточное состояние – между ПРЕКРАСНОЙ ПУСТОТОЙ, и приходом в сознание. Те минуты, или я не знаю сколько прошло времени, может и час – были самые счастливые в моей жизни. В эти минуты я просто БЫЛА. Я не знала кто я и где я. Но какое-то необыкновенное умиротворение и покой были. Как колыбели. Блаженство БЫТЬ. Медленно, медленный пошаговый приход в сознание был ужасен. Очень не хотелось возвращаться. Но думаю, на самом деле это были секунды. Когда же меня вытеснило назад, в этот мир, я оказалась ровно под машиной. Сверху на меня капали бензин и кровь. В голову пришла мысль, что надо выбираться. Я обнаружила, что моя нога находится под колесом, довольно сильно придавлена. Машина была немного наклонена, не стояла ровно. Но придавило ногу ровно на столько, чтобы не повредить серьёзно. Я вытащила с трудом ногу, выбралась из-под машины. Услышала крики и стоны. На зелёной траве сидела моя подруга, одноклассница. У неё была ярко-красная куртка, и она была яркая, натуральная блондинка с волнистыми локонами, с нежной кожей лица и голубыми глазами. Так вот, всё это было красным. И под ней тоже много крови. Она кричала и прижимала руки к лицу. Позже выяснилось, что всё лицо у неё изрезано стеклом, даже веки. В пригородной больнице её зашили так, что она осталась изуродована на всю жизнь. Так же у неё были переломы и перерезано сухожилие на руке. Её мать, сидевшая за рулём – осталась в раздолбанной до упора машине. У неё был сломан позвоночник. Она сильно кричала. Ещё в машине был их сосед, пенсионер. Он сидел и трясся. Посмотрев на это, я решила, что их трогать нельзя, что надо подняться вверх и найти помощь. Вскарабкавшись на дорогу я увидела, что ничего кроме тумана нет. Это было пустое шоссе в 6 утра. Потом появилась машина. Я попыталась её остановить, но она проехала мимо. Так повторилось несколько раз. Когда появилась очередная машина, я решила бежать за ней, пока она не остановится. Сработало. Оттуда вышли люди, какая-то семья дачников. Потом я не очень хорошо помню. Потом появился грузовик, в таком наверное возят хлеб или другие грузы. И нас туда погрузили. Впрочем, я влезла сама. Нас привезли в местную больницу. У меня оказалось сотрясение мозга и трещина в кости. Я не осталась в больнице. Сосед не пострадал, только трясся всё время. Он умер в тот же год, кажется. Потом гаишники повезли меня на место аварии, что-то зафиксировать. Сосед был невменяем. Зафиксировали. Возле машины было довольно много народу – всё что можно было с неё снять – сняли, вещи все забрали. Грибники, типа. Потом меня привезли назад. Я не ориентировалась в этой местности и вообще не знала, куда ехать и как. Я была далеко от дома, без денег, без опыта путешествий. Сосед собрался ехать домой на электричке и взял меня с собой. Когда мы приехали – он всем сказал, что все погибли кроме нас. Зачем? Поверили ему, ведь я ребёнок. У женщины, матери моей подруги оставался годовалый ребёнок ещё. На меня стали смотреть как на врага, как бы. Ведь я то жива. Почему я? Но вслух не говорили. Потом соседка, которая допрашивала меня о том, как всё произошло, пошла звонить по телефону. Тогда телефонов в домах не было. Меня зачем-то тоже повела. Наконец выяснилось, что все живы.

Утром меня посадили в поезд и я уехала домой.

Я думаю, какая лёгкая, чистая была бы смерть. Необыкновенная. Но не судьба была.

Валинор везде. Запад - это путь заходящего солнца. Надо просто стать заходящем солнцем. И тогда будет то самое "везде", тот самый Валинор. Всё очень просто.

Сегодня видела того дохтора-хиюйга, который пол года назад мне сказал, что с моей травмой я никогда вообще не буду нормально ходить. Была мысль, что хорошо бы въехать ему этой ногой в лоб теперь, но общество запрещает мне это сделать. С другой стороны, если бы оно мне даже рекомендовало это сделать, я бы не стала. Нет эмоций.
Зато у меня в саду подснежники с бутонами, совсем скоро зацветут.
Тётенька, выдающая билеты в автобусе, взяла с меня меньше денег, но не дала билет.
А потом водитель-гастробайтер бумкнул автобус, на котором я ехала. Без последствий. Почему-то наш водитель тоже через некоторое время как-то вольно обошёлся с рулём.
И вот, я думаю о профессионализме... Может всех поменять местами?))) Только цветы оставить на месте.

Есть такая вещь – порок безверия. Нет, это не отсутствие веры в Бога. Это такое помутнение души, когда восприятие притупляется на столько, что, глядя на окружающий мир, человек уже не вдыхает его каждой клеткой своего существа со всеми нюансами, но говорит себе: вот небо – оно глубокое, вот море – оно шумит, вот трава – она зелёная. Но он говорит это не потому что сам лично это ощущает, а потому что так принято думать и так принято говорить. Это даже не неверие, а духовная трусость или отсутствие благородства. Такое вот пренебрежение к миру и неуважение к себе самому. Но ведь после этого небо уже не глубокое, а трава не зелёная. Всё украдено неверием. А множество вещей, для которых не найдено слов – вообще исчезают. Тогда можно отправиться после моря в пустыню – и не вспомнить, какое было море, но только говорить выученные слова о нём. А после пустыни – не вспомнить и её. И опять будут слова, слова для самоуспокоения, как знак что всё нормально.